Я сказал: Да; Когда придут красные; Пари с начальником ОВИРа. Повести
Предисловие - самый рискованный жанр литературы. Он напоминает последнее слово подсудимого. Что-то не так,- и надолго потом окажешься перед читателем не на равных.
Более того, предисловие - насильственный жанр. Ведь нет ничего глупее, чем отвечать на прямо поставленный вопрос.
Но отвечать надо. Итак, правда ли все то, о чем я пишу, или фантазия?
Не могу сказать ни "да", ни "нет". Не могу потому, что являюсь, как и все, частичкой нынешнего бытия, а оно у нас такое нечестное, что если я даже очень захочу сказать правду, то это потребует страшных усилий.
Я, однако, стараюсь.
В этой книге три повести. Это правда. Можете пересчитать.
Все три повести я выстрадал. За это тоже ручаюсь. Географические названия в них истинны. Не все, конечно, но те, которые нет - легко угадываются.
Теперь о написанном. Если бы меня спросили, действительно ли был такой случай, что журналист без денег отправился во Францию и там без денег же выжил,- я бы ответил по совести: "да". Было ли это со мной, я бы ответил тоже утвердительно. Было ли это именно так, как я описал,- я бы подумал и тоже сказал бы: "да".
И если бы меня тут в чем-то уличили, я бы нашел оправдание в том, что действие повести "Пари с начальником ОВИРа происходило во Франции, в той самой Франции, которая является матерью сентенции: "Говорить надо правду, только правду, ничего кроме правды, но... не всю правду".
А я ее всю и не сказал, да вряд ли читателю было бы интересно узнать, скольких унижений мне стоило оформить туда визу.
Но уже зато истинной правдой является тот факт, что автор с симпатией относится ко всем тем, кто дает ему возможность сочинять, то есть к работникам милиции, прокуратуры, спецслужб, ведь именно эти ребята (если их, конечно, хорошенько придумать)такие абсолютные и такие интересные в нашей относительной жизни...
А "Я сказал: "да" не придумано. Может быть и не было на свете Мильнера, но ведь был Мюллер, а с этим, я надеюсь, никто спорить не будет. И то что над людьми производят химические, генетические и прочие эксперименты - тоже факт. Просто, чем он невероятней, тем легче сочинителю. Но уверяю вас, через пару лет мои книги будут тривиальны, история раскрывает свои тайны быстрее, чем способен о них написать писатель. Точно так же, как и одна моя старая повесть, которая выходила несколько лет из-за того, что я посмел в ней высказать гипотезу, что Госплан планирует свою работу с учетом хищений. Пять лет назад это было невероятным, а сегодня никто и не купит такую писанину.
"Когда придут красные" - это не желание во что бы то ни стало познакомиться с комиссарами в шлемах. Это ностальгия по справедливости. Ленин, Сталин, Горбачев, Ельцин, изредка сдабриваемые Хрущевым и Брежневым, постоянно мешают нам читать Жюля Верна, слушать Кальмана, танцевать Штрауса, и нам остается всего-то почитать перед сном Щедрина и прошептать: "Боже, полтора столетия назад, а описал перестройку!"
Но в "Когда придут красные" герои п
В продаже
Хочу купить
сейчас этого издания книги в продаже нет
попробуйте поискать другие издания этого произведения при помощи ссылок ниже
или оставьте объявление о покупке или продаже
