В книге впервые собраны материалы, относящиеся к жизни Марины Цветаевой в Москве до эмиграции и после ее возвращения в Россию. Наряду с посвященными Москве стихами, отрывками из автобиографической прозы и писем приводятся воспоминания людей, близко знавших поэта. Помимо фотографий сравнительно недавнего времени даны архивные любительские снимки, недостаточно хорошо сохранившиеся. Однако издатели полагают, что такой редкий материал будет интересен читателю. Эта книга создана в каком-то особом жанре, создана как бы самой Цветаевой и теми людьми, которые окружали ее, создана самой этой московской жизнью. В этой книге читателю дается возможность пережить одновременно и документы эпохи (некоторые из них раньше не публиковались), и стихи, и прозаические отрывки, различные суждения, воспоминания о времени, о поэте.
Немногословные и очень нужные комментарии автора-составителя входят в книгу совершенно органично. Они далеки от какой бы то ни было навязчивости, и в них нет так свойственных многим нашим изданиям попыток создания культа. Книга сделана с большим вкусом и тактом. Чтобы составить такой сборник, как этот, недостаточно было знать и любить творчество Цветаевой, литературу того времени. Для этого надо было прожить жизнь в обстановке культуры старой Москвы, московской интеллигенции, чувствовать драматизм ее существования, уметь читать трагические ее страницы. Цветаева очень московский поэт. Недаром она писала, что у нее "пятерное" право на Москву, ко-торая ее "вышвыривала", "извергала": "...право уроженца, право русского поэта, право поэта Стихов о Москве, право русского поэта и право вообще поэта..." (черновик письма В. А. Меркурьевой от 1940 года). "Москвичка с головы до ног. Московская непосредственность. Московская сердечность, московская (сказать ли?) распущенность в каждом движении ее стиха. Но это другая Москва - Москва доОктябрьская, студенческая, арбатская. Поэзия ее похожа на поэзию петербуржанок Ахматовой и Радловой так же мало, пожалуй, как на поэзию "кафейных" поэтов. Это поэзия "душевная", очень своевольная, капризная, бытовая и страшно живучая. Цветаеву очень трудно втиснуть в цепь поэтической традиции - она возникает не из предшествовавших ей поэтов, а как-то прямо из-под арбатской мостовой" - так писал о Цветаевой Д. С. Мирский.
Думаю, что эта книга - своеобразное "введение в цветаеведение". Жаль толь-ко, что в ней нет именного указателя и что тираж небольшой. Такая книга, конечно, найдет своего читателя, но найдет ли читатель эту книгу?
)
как новое;
В продаже с 23.05.2016
