Центральный для третьего номера "Русской прозы" сюжет -дневниковое письмо - рассматривается как с позиции историко-культурной (публикации извлечений из дневников Эриха Голлербаха и Константина Сомова), так и позиции (почти) сегодняшней (дневники Сергея Спирихина и Александра Маркина). Кирилл Кобрин связывает дневник Голлербаха с завершением культурного проекта модернизма, что повлекло за собой исчезновение некоей чувствительности, определяющей творческие и жизненные стратегии в первой половине прошлого века: "Несокрушимый каркас Кузмина-эстета - отсутствие столь важной части, как "психология". Проводя границу между дневниками эпохи модернизма и современными образцами, Александр Житенев выделяет очевидный, но важный момент: "...он [дневник] уже ни в коей мере не является примером модернистского миропреображения. Автор стилизует себя, акцентируя условность любой самоидентификации". На первый план выходит не очередная попытка выстраивания собственного "я" или подробный отчет о жизни, но настойчивое желание заполнить образовавшуюся на его месте пустоту беллетризованными фрагментами и фактографией. Более того, медиум, способствующий появлению такого дневника, оказывается для его автора воплощением пустоты, "фрейдовским волшебным блокнотом, в котором события записываются, стираются и сохраняются - в виде мнемонических следов" (Александр Маркин). Более линейной разработке темы памяти посвящен роман Андрея Иванова "Батискаф", а совмещение фикциональности и теоретической рефлексии характерно для представленных в третьем номере "Русской прозы" повестей Маргариты Меклиной и Анатолия Рясова.
В продаже
Хочу купить
сейчас этого издания книги в продаже нет
попробуйте поискать другие издания этого произведения при помощи ссылок ниже
или оставьте объявление о покупке или продаже
